Лука ди монтедземоло, президент ferrari («ведомости»)
Лука ди Монтедземоло, занимаюший ранее пост руководителя оргкомитета мирового чемпионата по футболу – 1990, не отправился в Бразилию на решающие игры чемпионата-2014. «А что мне в том месте делать? – говорит он. – Сборная Италии вылетела, сборная Россиипод руководством Фабио Капелло, также». Исходя из этого мы видимся в Италии, в главном офисе Ferrari в Маранелло – в Италии дел у ди Монтедземоло хватает.
Работа на Ferrari прославила ди Монтедземоло на всю землю – за 20-летний период он вернул культовой автомобильной марке лоск и славу. В прошедшем сезоне ди Монтедземоло шокировал собственных подчиненных, объявив, что Ferrari обязана реализовывать меньше автомобилей – не более 7000 в год, но получать больше. Но подчиненные услышали собственного босса, и в прошедшем сезоне денежные показатели Ferrari побили все корпоративные рекорды: оборот вырос на 5% до 2,3 млрд евро, чистая прибыль – на 5,4% до 246 миллионов евро (за три первых месяца 2014 г. продажи выросли еще на 12,5% до 620 миллионов евро).
Как раз при ди Монтедземоло Scuderia Ferrari снова начала побеждать в автогонках Formula 1 (действительно, в этом сезоне, в котором правила и техрегламент снова изменились, Ferrari – как и другие команды – пока не может составить борьбу Mercedes).
– Ferrari заявила, что в ближайшие пять лет инвестирует в собственный развитие 2 млрд евро. В какие конкретно как раз направления отправятся инвестиции?
– Сходу желаю прояснить, что заявленные инвестиции не касаются Formula 1. Они отправятся в три сферы.
Во-первых – в новые продукты. За последние три года мы представили первую полноприводную Ferrari, всецело созданную и выстроенную нами, первую гибридную Ferrari – опять-таки всецело сделанную нами, первую Ferrari с восьмицилиндровым турбированным двигателем И мы продолжим инвестировать в технологии и новые разработки.
Во-вторых – в развитие производственных процессов и улучшение условий труда. В то время, когда вы были последний раз в Маранелло – в 2008 г.? Вы видите, что у нас с того времени случилось довольно много трансформаций, а в то время, когда вы приедете ко мне еще через три года, то заметите еще больше.
И в-третьих, мы будем вкладывать в развитие самого бренда Ferrari. Растолкую из-за чего. В апреле прошлого года я собрал собственных людей и без всяких предисловий заявил: «Нам необходимо остановить производство». Они взглянуть на меня с удивлением.
Но так как что случилось за последние 10 лет? Мы наводнили рынок через чур громадным числом Ferrari – лишь вследствие того что показалось довольно много новых рынков: Китай, ОАЭ, Южная Америка, Гонконг
На отечественных классических рынках – в Соединенных Штатах, Германии – продажи оставались стабильными, и однако из-за выхода на новые рынки нам каждый год в течение 10 лет приходилось увеличивать производство.
Сейчас мы решили снизить его по трем весьма ясным обстоятельствам. Во-первых, дабы сохранить (а нужно, кроме того повысить) эксклюзивность бренда. Во-вторых, дабы поддержать и поднять цена тех машин, что уже получили обладателей.
В-третьих, дабы быть в состоянии поддержать цена машин Ferrari, каковые продаются на интернациональных аукционах.
Итак, мы решили снизить производство. Но весьма сложно обосновать посыл «мы желаем реализовывать меньше». Исходя из этого я заявил: «Мы желаем реализовывать меньше, но получать больше». Легко сообщить, но тяжело сделать. Но мы это сделали.
В 2013 г. мы побили исторические рекорды Ferrari полностью по всем денежным показателям: оборот, доход, объём и чистая прибыль накопленной наличности. Поразительно: сейчас у нас на квитанциях 1,4 млрд евро – мы как банк! И это при том, что мы продолжаем масштабные инвестиции.
– Развитием бренда Ferrari, о котором вы рассказываете, разумеется, займется новая компания Ferrari Brand, которую возглавил бывший генеральный директор Brioni Андреа Перроне. Какие конкретно цели вы ставите перед ним?
– На бренде Ferrari – связанных с ним услугах и товарах – мы желаем получать минимум 50 миллионов евро в год. Имеются в виду розничная торговля, электронная торговля, лицензирование, а также тематические парки: первый показался в Абу-Даби, второй через два года откроется в Испании. Мы думаем над тем, дабы открыть еще один тематический парк в другом регионе – быть может, в Китае либо США, каковые остаются отечественным наибольшим рынком, и на этом остановиться.
Но развлечения определенно станут следующим направлением отечественного развития.
– Испанский парк Ferrari будет очень сильно различаться от того, что выстроен в Абу-Даби?
– Да. Прежде всего размерами. За парком в Абу-Даби стоят огромные инвесторы – королевская семья, государство, Mubadala В Испании парк Ferrari будет создан в уже существующего парка (инвестор – личная компания).
Размеры будут меньше, и исходя из этого мы назвали его Ferrari Land, тогда как более большой в Абу-Даби именуется Ferrari World.
– Еще один новый и перспективный бизнес для Ferrari – реставрация хороших машин.
– Да, сейчас мы переживаем настоящий бум интереса к ним – кроме того юные клиенты желают приобрести хорошие Ferrari. Так как у нас довольно много коллекционеров в мире, мы открыли ателье по реставрации: клиент может дать автомобиль нам в Маранелло и по окончании реставрации взять сертификат, что автомобиль аутентичный.
налогичное реставраторское ателье мы желаем открыть в Соединенных Штатах, где находится 40% отечественных коллекционеров. Для важной реставрации имеет суть отправлять автомобиль в Италию, но для маленькой – нет, исходя из этого американские коллекционеры отправляются в частные мастерские. А мы желаем, дабы они приходили к нам.
И я не исключаю возможности появления третьего аналогичного ателье где-то еще.
– Подразделение по изготовлению интерьеров машин по персональным заказам Taylor Made показалось в Ferrari недавно. Я видел множество заводских ателье по персонализации машин, но ваше поразило кроме того меня многообразием материалов, цветов и фактур. Как появился данный проект?
– (Смеется.) Простите [за нескромность], но это была моя мысль. Я в далеком прошлом осознал, что нам необходимо предоставлять возможность более высокой персонализации. Так как в то время, когда вы приходите в Brioni, Zegna либо Ralph Lauren, вы имеете возможность приобрести готовый пиджак, а имеете возможность заказать индпошив. В то время, когда вы берёте яхту, в том месте уже персонализация интерьера – стопроцентная.
И я задумался, что нам следует сделать то же самое.
Много лет назад ко мне обратился один из братьев Марсиано (создатели джинсовой марки Guess. – «Ведомости»): «Лука, сделайте мне автомобиль с интерьером из моей джинсовой ткани». Но тогда это было нереально по техническим обстоятельствам: не было тканей с достаточным уровнем пожаробезопасности и проч. Сейчас эти неприятности уже решены и вероятно изготовить ту же джинсовую ткань так, дабы она удовлетворяла требованиям регуляторов, и применять ее в отделке интерьеров.
Но чтобы это стало настоящим, нужно было выполнить весьма громадную исследовательскую работу.
Целый данный люксовый бизнес – в подробностях, тут имеется две главные характеристики: высочайшие технологии и вкус. Я уважаю собственных соперников, но не пологаю, что в мире имеется еще какая-то компания, которая может сочетать технологии и вкус на таком же уровне.
– Вы видите границы роста бренда Ferrari?
– Границы имеется. Нам не нужна тысяча магазинов Ferrari – 50-60 на всю землю хватит. Мы будем развивать бизнес, который связан с развлечениями, – тематические парки, школы водительского мастерства, мероприятия под маркой Ferrari, это принципиально важно для будущих клиентов и наших настоящих. Мы будем развивать электронную коммерцию – в этом будущее.
Мы не желаем повышать колличество отечественных лицензиатов; сравнительно не так давно мы подписали серьёзные договора с часовой маркой Hublot и производителем очков Oakley, но не больше. Я не желаю видеть бренд Ferrari везде. В партнерах нам необходимы глобальные (по причине того, что Ferrari присутствует в 62 государствах) и высокотехнологичные компании, такие как Oakley.
Несомненно, через пять лет мы расширим присутствие бренда Ferrari, но не через чур. Пологаю, что оборот будет около 60 миллионов евро, но не 100 млн и не 200 млн.
– А где ваши часы Hublot? Я вижу, что вы в других.
– (Смеется.) Моей дочери 13 лет, она обожает Hublot и вчерашним вечером забрала их у меня поносить. А я надел вот эти – винтажные дайверские BaumeMercier.
– Президент Hublot Жан-Клод Бивер говорил мне, что было весьма непросто заключить сделку с Ferrari. Точно Hublot была не единственным претендентом на данный договор, из-за чего вы все-таки выбрали эту компанию?
– Я глубоко уважаю г-на Бивера да и то, что он сделал. Я был у него на фабрике – у него та же страсть к подробностям, что и у меня.
У нас в совете директоров Ferrari имеется топ-менеджер Apple Эдди Кью, в течении 16 лет он был правой рукой Стива Джобса. в один раз мы встретились с Эдди и Тимом Куком в Купертино, и они поведали мне, что Ferrari для Стива Джобса была одним из образцов в смысле отношения и дизайна к подробностям.
То же самое и Hublot – это детали и дизайн. Я сначала сообщил им, что мне необходимы высокотехнологичные часы, такие как Hublot, но каковые будут отражать сущность Ferrari, а не просто Hublot c надписью Ferrari. Отечественное сотрудничество начинается отлично, в сентябре они должны продемонстрировать новые часы, более узкие, по причине того, что мы должны думать и про дам. Сейчас Hublot сотрудничает с нами кроме этого и в отечественных клиентских гоночных сериях, каковые мы проводим в мире.
Я весьма обожаю эту компанию и доволен, что мы трудимся с ними.
– А россияне довольны и горды тем, что поставщиком и спонсором Ferrari есть русский компания Kaspersky.
– Евгений Касперский – еще один человек, которого я весьма уважаю: умный, с новаторским мышлением. Он обожает Ferrari, и отечественное сотрудничество началось с того, что он стал отечественным клиентом. А сейчас Kaspersky есть отечественным поставщиком, и отечественное партнерство начинается отлично.
Мне отрадно замечать рост его компании – пологаю, что благодаря Ferrari он стал известен в самых различных уголках света.
– Вы упомянули Эдди Кью, но кроме него в совете директоров Ferrari были и имеется большое количество предпринимателей и крупных бизнесменов: бывший предправления L Oreal Линдсей Овен-Джонс, основатель Vodaphone Кристофер Джент, в текущем году в совет вошел предприниматель из Абу-Даби – генеральный директор Mubadala Development Company Кальдун аль-Мубарак
– Честно говоря, мне не нравится иметь в совете директоров лишь налоговых экспертов и юристов, мне нравятся люди, каковые имеют стратегическое видение и смогут делиться идеями. Кальдун – весьма умный человек и воображает очень неотъемлемую часть мира, в которой мы реализовываем большое количество автомобилей и в которой отлично представлены благодаря парку Ferrari World. В то время, когда ваша компания трудится в 62 государствах, вам нужно иметь глобальный взор и интернациональную культуру.
Такие люди, как Эдди, как Кальдун, как Овен Джонс, как Крис Джент (двое последних покинули отечественный совет в текущем году), крайне важны для нас.
Поменять F1
– Ваше ответ назначить главой гоночной команды Scuderia Ferrari начальника Ferrari США Марко Маттиачи стало бомбой. Из-за чего вы выбрали как раз его – он так как не имел никакого отношения к автогонкам и Formula 1?
– По причине того, что я уверен, что мы стоим на пороге новой эры в Formula 1 и, дабы руководить командой F1, нужен менеджер новой формации, талантливый скоро принимать решения, весьма организованный. А экспертов и техников он себе подберет. Я выбрал человека, что сделал для нас весьма хорошую работу сперва в Китае, после этого в Соединенных Штатах.
Он молод, хороший менеджер и, что крайне важно, из отечественной компании – он пришел в Ferrari совсем молодым человеком. Мне в Scuderia Ferrari не нужен был менеджер-летун из F1, что проводит год в одной команде, после этого год – в второй; я предпочитаю менеджерские кадры из Ferrari. Не смотря на то, что технические эксперты – это, само собой разумеется, вторая история.
– А сложно было уговорить Маттиачи возглавить Scuderia Ferrari?
– Нет. Не смотря на то, что я позвонил ему с предложением в первых числах Апреля, и он сперва сделал вывод, что это шутка, сообщил: «Простите, но 1 апреля уже прошло». А в то время, когда осознал, что я говорю без шуток, то в тот же сутки прилетел в Италию.
Бедный юноша – его семья до сих пор в Нью-Йорке, ему необходимо заниматься переездом. Но я уверен, что у него все окажется.
– Ваше скептическое отношение к нередкому трансформации правил в F1 и сегодняшнему состоянию «королевских гонок» общеизвестно. Что вас тревожит больше всего?
– В то время, когда мы наблюдаем на компанию либо на продукт, мы постоянно оцениваем, как эта компания либо данный продукт успешны. В случае если компания теряет рыночную долю, нужно что-то делать и поменять обстановку. Мое вывод – и не только мое, – что сегодняшние правила F1 через чур сложны, изменяются через чур довольно часто и люди перестают их осознавать. Нам нужно сделать гонки несложнее, мне не нравится F1, которая стала соревнованием по экономии шин и топлива.
Это же автогонки – с первого круга и до последнего ты обязан нажимать на педаль газа, дабы победить! Нам кроме этого нужно внимательно смотреть за развитием новых разработок: в случае если сейчас сотовые телефоны уже разрешают смотреть за трансляциями гонок, мы обязаны эти трансляции обеспечить – для нового поколения зрителей. Не обращая внимания на то что у F1 огромный успех в мире, мы видим, что с каждым годом интерес к ней понижается.
Другими словами пришло время что-то делать, и Ferrari сыграет собственную роль в этом, по причине того, что мы в F1 уже 64 года и мы обязаны что-то сделать. Я послал письмо [президенту Formula One Management Берни] Экклстоуну с предложением собрать всех главных игроков F1 – спонсоров, промоутеров, медиа, – дабы обсудить будущее F1 и создать более несложный и понятный для публики продукт. В итоге, мы все трудимся для потребителей.
В случае если рейтинги телепоказов падают, мы должны на это реагировать – конечно, в конструктивном ключе.
– Специальные СМИ сейчас обсуждают, что автодром в Монце, принимающий гонки F1 с самого первого чемпионата в 1950 г., рискует лишиться права проводить Гран-при по окончании 2016 г. Одновременно с этим у Ferrari имеется хороший автодром в Муджелло. Вы станете претендовать на проведение этапа F1, в случае если его утратит Монца?
– Не пологаю, что Монца утратит право проведения Гран-при, у нее имеется все нужное, дабы продолжить принимать гонки. Но в случае если у Монцы появятся неприятности – повторюсь, я их не вижу, – у нас в Муджелло имеется фантастический трек, что считается лучшим для мотогонок в мире.
– В текущем году этап F1 в первый раз примет Российская Федерация. Вы в Сочи планируете?
– Было бы весьма интересно. Я не был в Российской Федерации уже больше двух лет.
«Ведомости»
