Хокан самуэльссон, президент и гендиректор volvo car («ведомости»)
генеральный директор и Президент Volvo Car говорит, из-за чего по окончании продажи китайцам компания в первый раз почувствовала себя свободной и как эта независимость окажет помощь в продажах и производстве новых машин, каковые станут намного дороже.
В 2010 г. у Volvo Car началась новая судьба: в том году Ford Motor Co. реализовал шведского производителя автомобилейкитайскому холдингу Zhejiang Geely Holding Group, обладателю одноименного автомобильного бренда. Для китайцев эта сделка была весьма удачной: за прибыльную автомобильную компанию, известную разработками безопасности собственных автомобилей, Geely Holding заплатил всего $1,8 млрд – при том что Ford в 1999 г. дал за Volvo $6,5 млрд!
Переход к новым собственникам прошел для Volvo болезненно: продажи на одном из главных рынков, в Соединенных Штатах, упали в два раза, доходы сменились убытками. Первый генеральный директор «новой» Volvo – приглашенный из Volkswagen Group of America Стефан Джейкоби продержался на своем посту лишь два года. В 2012 г. его поменял Хокан Самуэльссон, сделавший карьеру в компаниях – производителях грузового транспорта и в 2010 г. вошедший в совет директоров Volvo Car.
Самуэльссону удалось наладить конструктивное сотрудничество с управлением сестринской компании и холдинга Geely Automobile. Под управлением Самуэльссона китайский рынок стал наибольшим для Volvo, обогнав американский и домашний шведский, Volvo реализует пятилетний инвестиционный замысел ценой $11 млрд и в текущем году снова продемонстрировала прибыль.
2014-й – особенный год в истории шведской компании: Volvo представила новое поколение собственного кроссовера XC90, что обозначает претензии шведов на место в премиум-сегменте; за XC90 покажется еще пара новинок, благодаря которым Volvo сохраняет надежду потеснить немцев. В дни Парижского автосалона Самуэльссон поведал «Ведомостям», как это будет происходить.
– Вы стали гендиректором и президентом компании Volvo Car два года назад. Что вы поменяли в Volvo с того времени, что не стали менять и из-за чего?
– Новая история Volvo Car началась в 2010 г., в то время, когда у компании показались новые обладатели. И я стал частью данной истории, потому, что сначала являлся членом правления компании и принимал участие в разработке ее новой стратегии. Два года спустя я возглавил компанию и начал отвечать за реализацию созданного замысла.
Стратегия предусматривает перезапуск Volvo: новое четкое позиционирование марки и связанные с этим коммуникации; разработка новых продуктов. Новые машины будут модульными, потому, что мы лишились партнерства с Ford – на данный момент все трудятся в альянсах, мы же вынуждены вести разработки в одиночку. Исходя из этого мы выбрали модульный путь разработки новинок.
Помимо этого, мы самостоятельно разрабатываем двигатели.
В то время, когда я возглавил компанию, мы сфокусировались на росте на развивающихся рынках, прежде всего в Китае, где мы росли не так скоро, как должны были. Вторая наиболее значимая задача – прибыльности и контроль издержек: это то, что вы никак не имеете возможность отложить на позже – люди нервничают, в случае если компания теряет деньги. Третья задача – возвращение позиций Volvo в Америке, каковые мы потеряли в последние 10 лет: отечественная часть в том месте уменьшилась на 50%.
Все в Соединенных Штатах знают, что такое Volvo, но больше не рассматривают ее как альтернативу при покупке машин премиум-брендов. Для нас это вызов, мы должны вернуть Volvo в шопинг-лист клиентов премиум-машин, но это займет какое количество-то лет.
– Вы характеризуете продажу Volvo Car холдингу Zhejiang Geely как начало «новой истории» компании. А что китайские инвесторы дали Volvo?
– Прежде всего они дали стабильность. До данной сделки всегда были спекуляции: будет Ford реализовывать Volvo – не будет, как сложится будущее Volvo в будущем Все это было нездорово для имиджа компании.
Во-вторых, они открыли нам прямую дорогу в Китай. Без них мы не имели возможность двигаться с таковой скоростью – начать строительство сходу трех фабрик в Китае.
В-третьих, у китайских инвесторов весьма взвешенный подход к управлению: они организовали весьма опытный совет директоров, но не занимаются микроменеджментом, не пробуют вмешиваться в повседневные вопросы. Сейчас, в эру Geely, у Volvo таковой уровень операционной свободы, какого именно – как я слышал от старожилов компании – ни при каких обстоятельствах не было ни в эру Ford, ни в эру Volvo Group.
Мы в первый раз стали настоящей компанией, взяв свободу делать то, что вычисляем нужным, – конечно, осознавая полноту ответственности за решения. Пологаю, что в будущем такая конструкция будет еще благотворнее, чем на данный момент, оказывать влияние на компанию.
– Volvo находится в середине пятилетнего инвестиционного замысла ценой $11 млрд. какое количество вы уже израсходовали и на что, куда инвестируете оставшиеся средства?
– Большинство этих инвестиций идет на создание производственных мощностей в Китае, и на оборудование для выпуска новых моделей Volvo. Мы инвестировали уже больше половины [из $11 млрд]. Предстоящие инвестиции отправятся в оборудование для производства новых моделей и в создание новых машин.
Через четыре года отечественная новая XC90 станет самой ветхой машиной в модельном последовательности Volvo, так что нам требуется радикальное обновление оборудования.
– какое количество новых моделей находится у вас на данный момент в разработке?
– Новинки разрабатываются во всех сегментах, в которых мы производим машины на данный момент: SUV, седаны, универсалы, громадных и средних размеров – шесть главных моделей, к каким добавятся производные. Машины разрабатываются на модульной платформе, т. е. будут применять неспециализированные узлы, двигатели.
– А как географически распределяются эти инвестиции – большинство идет в Китай либо в Швецию?
– $7 млрд из $11 млрд инвестируются в Швецию: в отечественный главный завод в Гетеборге, в завод по производству двигателей, в разработку новых моделей – она кроме этого осуществляется в Швеции.
– Сегодняшний год обещает стать рекордным в истории Volvo – ваша компания сохраняет надежду реализовать 470 000 машин (если сравнивать с 428 000 в 2013 г.). Ваш предшественник, Стефан Джейкоби, сказал «Ведомостям», что к 2020 г. Volvo обязана реализовывать 800 000 машин в год. Такая цель перед компанией так же, как и прежде стоит?
– Да, такая цель стоит, и в случае если мы продолжим расти нынешними темпами, то мы ее достигнем. Но наряду с этим отметка 800 000 машин в год не есть для нас полной задачей, потому, что мы не верим в то, что успешность компании определяется ее размерами. Отечественная основная задача – создавать все более привлекательные машины, выстроить организацию, которая будет завлекать новые и новые юные таланты В случае если мы это сделаем, то будем расти и будем получать больше.
Пологаю, что 2020 год – реалистичный срок, в то время, когда Volvo обязана достигнуть отметки 800 000 машин. Но в случае если это произойдёт на год позднее, а в 2020 г. мы реализуем, к примеру, 700 000 автомобилей, оставаясь наряду с этим прибыльными, – не вижу никакой трагедии. , пока мы производимхорошие машины.
– Какие конкретно на данный момент для Volvo наибольшие рынки сбыта?
– Китай – отечественный наибольший рынок, в текущем году в том месте будет реализовано больше 80 000 машин. США и Швеция – примерно по 60 000 автомобилей. Российская Федерация также серьёзный рынок, и к тому же страна SUV, так что я уверен, что новый ХС90 будет принят у вас отлично.
– Для раскрутки нового Volvo ХС90 вы придумали уникальную схему: выпустили ограниченную серию из 1927 Volvo ХС90 First Edition и создали в 29 государствах мира особые сайты, на которых эти машины возможно было приобрести. Вы кроме этого выделили «пионеров Volvo» – людей, добившихся успеха в различных сферах, – и внесли предложение им приобрести Volvo ХС90 из лимитированной серии. Имеете возможность поведать, кто из знаменитостей стал обладателем новинки?
– По большому счету, я считаю, что у онлайн-продаж машин громадное будущее. Volvo XC90 First Edition – это был весьма занимательный опыт для нас. Все 1927 Volvo ХС90 First Edition – а они все были одного цвета – были распроданы в течение 47 часов, в простом шоуруме вы ни при каких обстоятельствах не имели возможность сделать это.
Более того, компания для того чтобы размера, как Volvo, не имела возможность одномоментно проинвестировать создание люксовых шоурумов, нужных для продажи для того чтобы количества новых ХС90. А благодаря виртуальному шоуруму мы смогли обеспечить продажи.
Большое количество влиятельных и известных персон приобрели Volvo ХС90 First Edition – включая участников шведской королевской семьи. Сейчас, к примеру, я вручу на отечественном стенде ключи от XC90 шведскому футболисту Златану Ибрагимовичу. Среди первых обладателей нового XC90 в Российской Федерации кроме этого имеется знаменитости – это и артисты, и предприниматели. Само собой разумеется, я могу назвать вам имена лишь тех, кто публично сказал о собственной покупке.
К примеру, нам как мы знаем, что в собственных соцсетях новостью о покупке XC90 First Edition поделились основатель компании GetTaxi Шахар Вайсер, режиссёр Александр Стриженов, глава российского MTV Яна Чурикова. Вместе с тем большое количество заказов и от поклонников Volvo, которым захотелось быть в числе первых клиентов.
– Вы практически удвоили цену на новый XC90 если сравнивать с автомобилем, что на данный момент продается в Российской Федерации. На вторых рынках будет такой же ценовой разрыв? Из-за чего?
– Разрыв везде будет велик, по причине того, что сегодняшний XC90 выпускается уже 13 лет, а новый XC90 – автомобиль совсем другого уровня. [Для новой цены] имеется два объяснения. Во-первых, мы идем в премиум-сегмент и потому нет никаких обстоятельств, дабы данный автомобиль был дешевле BMW. Во-вторых, прошлое поколение было уже весьма солидного возраста и продавалось по соответствующей цене.
В то время, когда вы заметите следующие отечественные новинки – V70, S80, – разрыв уже не будет так велик.
– Но с этими стоимостями вы выходите в другой сегмент, обращаетесь к второй целевой аудитории. Вы уверены, что люди готовьсябрать Volvo по таковой цене?
– Да, мы идем в второй сегмент, соперничаем с BMW и Mercedes-Benz. Но XC90 – это не единственный отечественный автомобиль, остаются V40, S60, т. е. более недорогие Volvo. В противном случае мы бы утратили отечественную клиентскую базу.
– Вы рассказываете, что Volvo собирается занять прочное место в премиум-сегменте. Дилерам вследствие этого также предстоит поднимать собственные шоурумы на более большой уровень?
– На данный момент мы продолжаем внедрение концепции дилерских центров Volvo Retail Experience (VRE). Она призвана усилить восприятие марки Volvo как скандинавского бренда класса люкс. Главной отличительной изюминкой VRE есть гибкость в плане применимости к тому либо иному дилерскому центру в зависимости от его изюминок.
Неспешно на данную концепцию перейдут все дилеры Volvo – по отечественным замыслам это произойдёт к 2020 г. В Российской Федерации на сегодня таких дилеров четыре.
– Как украинский кризис воздействует на ваш бизнес в Российской Федерации и в целом в Европе?
– Прямого влияния нет. Но, я думаю, события на Украине внесли свою лепту в падение российского авторынка – по результатам сентября продажи новых автомобилей в Российской Федерации упали на 20%. Это значит, что мы в текущем году реализуем в Российской Федерации на 2000 автомобилей меньше, чем планировали.
С этим мы сможем жить, но вопрос – не начнет ли [падающая] русский экономика оказывать [негативное] влияние на европейскую. До тех пор пока я этого не вижу.
– Из-за чего вы перевели российского директора Volvo Джона Стека в Соединенных Штатах?
– По причине того, что нам пригодился весьма хороший эксперт в маркетинге и продажах, что имел возможность бы возглавить это направление в Соединенных Штатах – на одном из приоритетных для нас рынков. А в любой стране неизменно несложнее трудиться человеку, что знает ее язык и культуру.
– В то время, когда у Volvo покажется новый генеральный директор в Российской Федерации?
– Мы в ходе, надеюсь, что не так долго осталось ждать он удачно завершится.
– FT писала, что Volvo и Geely ведут совместную создание нового поколения машин. Имеете возможность поведать об этом проекте более детально?
– Geely Automobile – сестринская компания для Volvo, сотрудничество между нами осуществляется на операционном уровне. Мы ведем совместную создание платформы для автомобиля С-класса – данный процесс координирую я и генеральный директор Geely Automobile.
Работы ведутся в Гетеборге, для этого проекта мы создали совместное предприятие CEVT, в его ведении разработка всех компонентов: шасси, силовой установки и проч. Результатами разработки смогут пользоваться и Volvo, и Geely. Другими словами покажутся машины Volvo и Geely, применяющие совместные компоненты, но компромиссов мы не допустим: это будут различные машины, отвечающие запросам клиентов как раз Volvo и как раз Geely.
– Volvo кроме этого планирует увеличить в некоторых собственных моделях долю комплектующих, произведенных в Китае, до 75%. Речь заходит о автомобилях, каковые будут продаваться в Китае, либо о глобальных?
– Речь заходит о будущих моделях, первой станет Volvo S60L, производство которой начнется на новом заводе в Шаньду. Эту модель мы кроме этого будем реализовывать в Соединенных Штатах, и это станет первым шагом по выводу автомобилей, произведенных в Китае, на глобальный рынок – в их качестве мы полностью уверены.
– В прошедшем сезоне Volvo Car создала единую закупочную и производственную организацию с целью понижения издержек. Каковы первые результаты работы по новой схеме?
– На отечественный взор, это было совсем логичное объединение, потому, что закупки также ресурс для понижения издержек. Это не просто переговоры с поставщиками с целью сбить цену, но совместная с ними работа – как сделать производственный процесс более действенным и менее затратным. Думаю, мы многому обучились и процесс производства машин нового поколения будет уже значительно более действенным – в том числе и в том, что касается отечественного сотрудничества с поставщиками.
«Ведомости»
